В этом году Анна Ху отмечает 10-летний юбилей своей блестящей карьеры частного ювелира, получившего признание у коллекционеров и знатоков. Ее работы, отличающиеся изяществом форм и смелыми цветовыми сочетаниями, регулярно продаются на аукционе Christie’s в Женеве и Гонконге. Самой запоминающейся из них стало кольцо Orpheus, украшенное жадеитом овальной формы весом 45.39 ct., ведь оно стало самым дорогим в истории аукционов изделием, созданным современным китайским ювелиром. В 2013 году кольцо было продано на аукционе Christie’s в Гонконге за 2.5 миллиона долларов США.
По словам Дэвида Уоррена, одного из руководителей международного отдела ювелирных изделий и главы отдела ювелирных изделий по ближневосточному региону Christie’s, Анна Ху, вне всяких сомнений, принадлежит к числу уникальных ювелирных художников. Ее можно назвать красным бриллиантом мира драгоценных камней или призрачной орхидеей мира цветов, ее талант — настоящее сокровище. Она одиночка и живет в собственном мире, где для нее существует лишь один конкурент. Кто же это? Читайте дальше.
В детстве вместо игры с Барби и Кеном я рассматривала бриллианты. Мой отец — один из ведущих тайваньских геммологов и торговцев бриллиантами, уже в пятилетнем возрасте я знала все об огранках. После занятий на пианино или виолончели я шла отдыхать в папин кабинет, где раскладывала бриллианты — по цветам и размерам. Мои родители были очень либеральны и никогда не просили меня заниматься чем-то конкретным. Я рано увлеклась игрой на виолончели, участвовала в региональных и общенациональных конкурсах. Когда мне было 18, я получила травму и узнала, что больше не смогу играть на виолончели на том же уровне. Я не знала, что делать дальше.
В то время я жила в Бостоне, а у отца была мастерская на Пятой авеню в Нью-Йорке, и я решила навестить его. Когда я приехала, он как бы между делом отвел меня в Геммологический институт Америки (GIA) и рассказал о летних курсах, посвященных бриллиантам, цветным камням и ювелирному дизайну. Я записалась на ювелирный дизайн, а также на весь основной курс по геммологии. Ювелирный дизайнер работает ровно так же, как композитор: вы можете переделывать и переосмысливать все до того момента, пока не почувствуете, что добились цели. Я применяю музыкальную теорию к ювелирному искусству и оттачиваю каждую форму, переустанавливаю каждый камень, пока не достигну совершенства. Сейчас мои изделия стали гораздо совершеннее, чем в начале моей карьеры. Кроме того, я научилась ценить разные виды огранки и резьбы, а также новые технологии и методики.
Я бы не сказала, что придерживаюсь какого-то конкретного стиля. Помните, как менялся стиль Пикассо в разные периоды творчества? Искусство зависит от состояния души. То, что я делала в первые пять лет своей карьеры, очень отличается от второй «пятилетки», и я понятия не имею, что взбредет мне в голову завтра. У меня есть ощущение, что многие дизайнеры больше всего хотят «покрасоваться». А мне хочется, чтобы мои изделия напоминали классическую музыку и существовали вне времени, как произведения Моцарта. Для этого я стараюсь сделать их носибельными, придать им правильные пропорции, чтобы они идеально ложились на женское тело, ведь именно оно — идеальный холст.
Я обожаю цвет, а зародилась эта любовь на занятиях музыкой. Когда мы изучали мажорные и минорные гаммы, например, ми-диез или до-диез-мажор и тональности, мы всегда ассоциировали их с цветами. Так до-мажор Баха очевидно похож на золотистый дневной свет. По-моему, музыку можно представить в виде сотен слоев цвета. Я могу разделить спектр от красного до розоватого на 10 разных оттенков. В музыке в любом аккорде каждая нота имеет свой цвет, а вместе они превращаются в радугу. Это не так просто описать, но именно поэтому у меня есть коллекция под названием Waltz («Вальс»), а книгу я назвала Singing in Jewels («Пение камней»). Я и правда мыслю цветом!
Мой наставник в компании Harry Winston Морис Галли объяснил мне, из чего складывается классическая структура ювелирного изделия, и как добиться идеальной посадки украшения. Это очень важные, основополагающие знания. И хотя вся эта информация носила технический характер, Морис очень меня вдохновил и стал для меня своеобразной точкой отсчета.
Когда я была беременна вторым ребенком, я ушла из Harry Winston и решила начать собственное дело — я почувствовала, что мне не хватает свободы и пространства, чтобы делать то, что я хочу. Материнство стало для меня потрясающим опытом и источником неисчерпаемой, почти электрической энергии, благодаря которой я чувствую себя молодой, свежей и полной сил для работы. Ювелирное искусство — страсть всей нашей семьи. Моя дочь, которой сейчас всего 9 лет, уже интересуется дизайном. По-моему, ее увлечение ювелирным искусством даже сильнее моего. Она вполне могла бы составить мне конкуренцию!
