Ювелирное искусство – одна из немногих областей, где сохранился подобный подход. В большинстве других сфер рисунки на бумаге заменили цифровые модели. Но у цифровых приложений и компьютерного проектирования есть свои недостатки: порой с их помощью не так-то просто передать идею дизайнера. Поэтому гуашевые эскизы никогда не получится полноценно заменить компьютерным моделированием.
Казалось бы, рисовать гуашью несложно, но – как и во многих видах искусства – это доступно лишь тем, кто учился изображать именно драгоценные камни и достиг в этом определенного мастерства. Лучшие дома знаменитой Вандомской площади – Van Cleef&Arpels, Boucheron, Chaumet, Dior и Piaget отдают должное традиции и зачастую передают СМИ гуашевые эскизы, чтобы подчеркнуть, сколько труда вложено в каждое драгоценное изделие. Выполненные вручную эскизы будто вкратце рассказывают об исключительном мастерстве ювелиров и напоминают о том, что самые роскошные из драгоценных украшений мастера по-прежнему делают вручную и вкладывают в них душу.
Мало кто из дизайнеров по-настоящему владеет искусством рисования украшений. В числе редких мастеров – Элен и Жанн Карпов, сестры-близнецы из Парижа, которые успели поработать более чем с десятью известными ювелирными домами. Они говорят: «На протяжении последних 15 лет мы учились у исключительно педантичных наставников, они научили нас передавать объем, игру света и тени, и, что самое важное, использовать белый «цвет». Когда учишься рисовать гуашью, сложно лишь первые 3 000 часов!»
Чтобы изобразить задумку на бумаге, художникам требуется несколько часов, а если речь идет об особенно сложных изделиях – то и несколько дней. Однако многие художники этим не ограничиваются. Например, Фредерик Мане – дизайнер украшений, который выполняет заказы для известнейших ювелирных домов и для частных клиентов, говорит: «Для меня крайне важно, чтобы готовое изделие и эскиз были похожи, как две капли воды. Поэтому все эскизы я выполняю в натуральную величину. Это что-то среднее между живописью и технологической картой с инструкциями для мастера. Крайне важно соблюдать производственные процессы, но нужно помнить, что ювелиры – тоже художники, и нужно работать с ними сообща, чтобы достичь желаемого результата».
Обычно эскиз с окончательным дизайном показывают клиенту, когда тот заказывает украшение. Но некоторым клиентам достаточно одного лишь изображения, чтобы принять решение о покупке того или иного изделия. Так работает австралийская ювелирная мастерская David Michael, в которой трудятся братья Майкл и Дэвид Робинсоны. Майкл рисует замечательные гуашевые эскизы, он поясняет: «Каждое изделие делает либо брат, либо я сам. А значит, за год мы можем создать ограниченное количество украшений. На отрисовку мне нужно полдня-день, а вот работа над самим украшением занимает от месяца до полугода».
Художница Саманта Келли из Австралии очень популярна в Instagram. Она считает, что эскизы гуашью – востребованные произведения искусства, ведь каждый из них требует огромного количества времени и труда. Искусство изображения ювелирных изделий очень ценится. Стоимость эскизов таких известных мастеров как Рене Лалик порой достигает четырехзначных сумм. А при перепродаже стоимость украшения, дополненного эскизом, значительно возрастает. На аукционе эскиз может добавить к цене украшения до 20%.
Надо сказать, эскизы и сами бывают предметами коллекционирования, и на торгах в аукционных домах Sotheby’s и Christie’s их продают отдельными лотами. Кроме того, в 2016 году в Sotheby’s прошла выставка «Мастера дизайна» (Masters of Design), где были представлены неизвестные до тех пор эскизы Van Cleef&Arpels, Cartier, Boucheron, американского бренда Verdura и ювелирного дома Bolin, который создавал украшения для российских и шведских монархов. Понимая, что эскизы для клиентов порой не менее важны, чем сами украшения, Фредерик Мане хранит в своем архиве изображения своих творений и дарит их заказчикам, когда работа над украшением закончена.
В завершении можно процитировать Жанн Карпов: «Гуашевые эскизы – важные произведения искусства. Они сочетают в себе дизайн, гармонию, точность и традиционную живопись. Когда вы пишете гуашью, сложнее всего передать эмоции – ну разве это не цель любого произведения искусства?»
